Превчино интервью!

[jumper]

Чорд. Раньше я такие интервьюхи за час делала, а теперь ушло полдня. Но я сделал это.
Интервью Превца, но же Красавчик, он же Бэтман, он же Пэро-Мышца.

Петер Превц: Когда Янус меня злит, я делаю больше, чем могу, чтоб его успокоить

В 2013 году словенские прыгуны собирали высокие результаты один за другим. Среди героев чемпионата мира был и Петер Превц, который о прыжках говорит, что это сражение с самим собой.
В 17-лет бледнолицый Петер Превц выступил на Олимпийских играх в Ванкувере и своим седмым местом на малом трамплине обратил внимание общественности на то, что в Словении появился новый герой. Однако после этого он должго ждал индивидуального подиума. И дождался на самом значимом соревновании прошедшего сезона. Там, где огромную роль играют нервы. Он выдержал прессинг как на малом, так и на большом трамплине и завоевал бронзовую и серебряную медали, а в конце года получил награду «Спорстмен года». А начиналось всё так...

читать интервью

- Когда вы почувствовали, что хотите профессионально заниматься прыжками?
Это было много лет назад (смеётся). Прыжки стали моим основным спортом в конце восьмого или девятого класса. Тогда начались первые успехи, повысилась интенсивность тренировок и пришлось исключить другие виды спорта из практики.

- Кто вдохновил вас на прыжки?
Не знаю. Дома меня поддерживали, но никто не подталкивал и не говорил, что я должен делать. При всём при том семья играла огромную роль, оказывая мне поддержку. Родители должны были несколько раз в неделю отвозить меня в Крань, хотя не привыкли к таким поездкам. Именно это меня вдохновило. Ещё я получал удовольствие от тренировок, и это было важнее всего.

- Прыжки – не такой спорт, где многие посещают и смотрят на тренировки младших поколений. Как вы там оказались?
Не помню, но свою историю рассказываю так. В детстве я строит маленькие трамплины и прыгал с них. У нас в Доленьей Васи есть 25-метровый трамплин, и там проводились деревенские и региональные соревнования. Всё началось там, потом отец увидел, что мне очень нравится этот вид спорта, и стал возить меня на тренировки.

- Чем вы ещё занимались в юности? Может быть, в каком-то виде спорта вам тоже везло?
Я занимался гандболом, футболом, акробатикой и атлетикой. По сути, другие виды спорта мне не очень хорошо давались, но я занимался всеми.

- Какова роль ваших родителей, которые отказывались от многого, чтобы обеспечить вам прыжковое развитие?
Этого невозможно описать словами. Это неоценимо. Они десять лет посвятили прыжкам и возили нас с братом на тренировки, чтобы мы могли скакать по горам. Не знаю, как отплатить им за всё, что они сделали. Могу только продолжать их слушаться.

- Какие рабочие привычки вам привили отец и мать? Они должны были поддерживать порядок, имея пятерых детей и семейное мебельное предприятие. Наверное, вам приходилось много помогать им…
У нас нет лесообрабатывающих заводов, поэтому не нужно было ходить в мастерскую и строгать мебель... У нас в деревне не привыкли покупать всю еду в магазинах, кое-что выращивали сами. Летом приходилось делать заготовки на зиму, колоть дрова для нашей печки. Для меня это привычное дело.

- А что вы успеваете сделать по дому сейчас, когда очень заняты?
Если есть время, то чем-нибудь помогаю, но тренера запрещают мне слишком много работать. Но для меня это очень хороший способ времяпрепровождения.

- В какой мере вы отказываетесь от образа жизни, обычного для ваших сверстников?
Не знаю, насколько я от него отказываюсь. Ночная жизнь меня больше не привлекает, я уже давно от неё отвык. Лучше вставать в семь, но выспавшимся, чем в десять, но уставшим. Мои сверстники не оказываются каждую неделю в другой стране, как я. Во всём есть свои плюсы и минусы, но мне нравятся прыжки, и ради них я могу отказаться от многого.

- Обычно деревенские ребята скромнее городских. За последние два года вы заработали немало призовых за участие в Кубке мира. Продолжаете ли вы жить так же скромно и бережливо или стали больше тратить деньги?
Стараюсь жить скромно. Был у меня период, когда я потерял рассудительность и чувство меры, спустив 500 евро непонятно на что. Теперь сдерживаюсь, так как человеку не нужно столько вещей. Но я это понял, только купив их.

- Вкладываете ли вы деньги в будущее, хотя вам всего лишь 21 год?
В прошлый раз, заговорив об этом, я получил четыре предложения финансовых консультантов, куда лучше всего вкладывать. Это не важно. Я получаю деньги и сам решаю, на что их тратить.

- Вернёмся в настоящее. Весной у вас была операция на челюсти, после которой вы стали неузнаваемым. Вам эта челюсть мешала?
При занятиях спортом не обращал на это внимания, но есть было проблематично и становилось всё труднее. Я решил, что с меня хватит, и лёг на операцию. Я посоветовался с врачами, и они очень помогли мне решиться на этот шаг.

- И теперь у вас ещё больше поклонниц?
Не знаю, у меня нет на них времени. Даже на себя нет (смех).

- Боялись ли вы операции?
Ничуть. Я доверяю врачам поэтому страха никакого не было.

- У вас нет никакого страха ни перед трамплинами, ни перед ответственными стартами, что вы не раз доказывали. Важное соревнование для вас – ещё больший вызов?
Может быть, я лучше готовлюсь к старту, если общественность обращает на него больше внимания. Я лучше сосредоточиваюсь психологически, и поэтому всё поулчается лучше.

- В Предаццо на чемпионате мира вы заработали две медали. Вы уже тогда ощущали нервозность?
Нервозность всегда присутстввует. У всех, независимо от того, за первое или за 20-е место сражаешься. Эту нервозность нужно превратить в пользу и лучше сосредоточиться на прыжке, чтобы никакие мелочи не мешали.

- Например, такая мелочь после «серебряного» прыжка на большом трамплине, когда вы сняли комбинезон до контроля и переживали, что решит жюри соревнований...
В тот раз было ещё больше нервозности и адреналина. К счастью, всё закончилось хорошо.

- Перед вами сейчас новый вызов – Турне четырёх трамплинов. Довольны ли вы своей формой перед Оберстдорфом?
Не могу скакать и визжать от радости, но и разочарования нет. Никаких особых сюрпризов сам себе не сделал. Нужно ещё улучшить форму, чтобы быть довольным собой.

- Чтобы не быть человеком для отдельных стартов...
Да, пришло время это изменить. К счастью, в Энгельберге у меня хорошо получился последний прыжок, и я мог идти домой с чистой совестью.

- Вы говорили, что хотели бы уже в начале сезона показать хорошие результаты, но в прыжках это труднее, чем, например, в футболе, баскетболе... Очень многое влияет на результат. Что сейчас изменилось?
Мышление, которое было на чемпионате мира в Предаццо и в конце сезона в Планице, ушло. Теперь его ищу. Чтобы на соревновании думать, как должен проходить прыжок... Чтобы знать, когда делаешь ошибки и как их исправить. Если в футболе толкнёшь мяч не в ту сторону, то знаешь, куда и как должен пинать его дальше. А в прыжках видишь, что делаешь неправильно, но должен анализировать всё в целом.

- Прыжки – это бой с самим собой?
Думаю, что прыжки – великая борьба. И бороться нужно с мозгами. Физически мы отлично подготовлены, а на трамплине разницу между первым и тридцатым местом определяет голова.

- Чего вы ожидаете от Турне четырёх трамплинов, которое начнётся в воскресенье в Оберстдорфе?
Я определил желаемые результаты, но отказываюсь от них, потому что из-за них мало сосредотачиваюсь на прыжках. Слишком много думаю о результате, а это вредно. Если знаю, что должен хорошо выполнить задание, тогда приходит хороший результат.

- Какую роль играет тренер Горан Янус? После его прихода словенские прыжки ожили. Какой это тип тренера?
Главный плюс Горана – его непосредственность. Бывает, скажет какое-нибудь крепкое слово, и ты десять минут плохо себя чувствуешь. Но лучше так, чем если бы кто-нибудь пытался дипломатничать, но так бы и не сказал главного. В этом я вижу преимущество.

- Вас подстёгивают его слова? Прошлой зимой он напомнил вам о вашем младшем брате Цене, который «перенимает лидерство в семье»...
Он может меня разозлить, и я просто обязан сделать больше, чем могу, только чтобы успокоить Горана (смеётся).

- Вы уже участвовали в Олимпийских играх в Ванкувере 4 года назад. Вы говорили, что тогда смотрели на всё разинув рот, но вам тогда было всего 17 лет. Наверно, вам хотелось бы, чтобы кто-нибудь так же смотрел на ваше выстепление в Сочи...
Было бы здорово, но до Сочи ещё далеко. Сначала нужно попасть в команду. Я и там буду на всё таращить глаза, потому что Россия – страна сюрпризов. Как в хорошем, так и в плохом смысле...

- На «генералке», например, вы прыгали по грязи...
Снег бы пригодился (смеётся). Чтобы не было вместо снега – коричневого сахара.

- Что означает для вас награда «Спортсмен года»? Журналисты вас выбрали в основном благодаря серебру и бронзе чемпионата мира.
Для меня это знак, что мои достижения – одни из самых громких в словенском спорте. Я горжусь, что из всех спортивных асов получил больше всего доверия от журналистов.

- Наверное, вам хотелось бы выиграть Кубок мира?
Это цель на будущее, у меня ещё 20 лет впереди (смех).

- Как у японца Нориаки Касаи, которому 41 год?
Сейчас вернулся ещё и Окабэ, который ещё старше. Всё больше прыгунов приближаются к 35-летнему возрасту или уже достигли его. Возрастной рубеж увеличился. Это последствие обуженных комбинезонов. Теперь нужно быть атлетичнее, а телу требуется время на развитие, на превращение в настоящего прыгуна. Это вызывает мысль, что не стоит опасаться скорого конца карьеры.

- Может ли в ближайшие десять лет появиться второй Примож Петерка?
Вполне. Материала у нас достаточно, так что посмотрим.

- Может быть, им станете вы.
Этого хотел бы каждый прыгун, иначе его не назовёшь настоящим спорстменом. Но нельзя сосредотачиваться на этом.




Беседовал Яка Лопатич, опубликовано 28 декабря 2013 в 06:00.
Источник: www.siol.net/sportal/zimski_sporti/skoki/2013/1...